Микроэлементный спектр волос женщин с удаленными яичниками, проживающих в зоне эндемического зоба.

Узбекистан продолжает являться очагом зобной эндемии. Это связано с йодистой недостаточностью в биосфере, с прекращением ввоза в республику йодированной соли и антиструмина. Известно, что чаще поражается щитовидная железа у женщин, чем у мужчин [4]. Особенно ярко это проявляется в пубертате, в период беременности, лактации и в постменопаузе [18, 20]. Проведенные в нашем регионе исследования (Садыкова М.Ш., Моисеева О.М., 1982, 1985) показали, что у каждой второй женщины выявляется гиперплазия щитовидной железы. Отмечен рост заболевае мости эндемическим зобом у населения, достигающий 70% [5, 13]. Эта тревожная ситуация требует проведения безотлагательных профилактических мер. Исследование особенностей минерального обмена чрезвычайно актуально для диагностики и эффективного лечения различных заболеваний [7, 14]. Дефицит жизненно необходимых элементов, их избыток, а также дисбаланс макро- или микроэлементов (микроэлементозы) играют важную роль в развитии той или иной патологии человека [1]. Работами отечественных исследователей [11, 13] показано, что в эндемическом очаге Андижанской области имеет место повышенное содержание в биосфере урана, железа, ртути и сурьмы. Существует тесная взаимосвязь между гормонами яичников и щитовидной железой. Так, эстрогены активируют секрецию тиреоидных гормонов, которые, в свою очередь, оказывают влияние на метаболизм стероидных гормонов [4, 16]. Можно полагать, что одномоментное выключение гормоносинтезирующей функции яичников после тотальной или субтотальной овариэктомии у женщин, проживающих в регионе йодистой недостаточности, вызывает изменения функции щитовидной железы. Это послужило основанием для изучения микроэлементного состава волос у женщин, перенесших субтотальную или тотальную овариэктомию и проживающих в регионе, издавна признанным очагом эндемического зоба. Материал и методы В исследования включены 25 женщин с субтотальной - удаление одного яичника (1-я группа - 8 человек) и тотальной (2-я группа - 17 человек) - удаление обоих яичников и 10 неоперированных женщин с зобом (3-я - контрольная группа). Возраст женщин от 27 до 34 лет. Причиной операции послужили у 5 женщин эндометриальные кисты, у 7 цилиоэпителиальные кистомы, у 8 поликистозные яичники и у 5 - тубоовариальные образования. Гистологические исследования удаленного материала исключили злокачественный характер заболевания. Срок давности оперативного вмешательства был различным: у 14 пациенток - до 1 года, у 6 - до 5 лет и у 5 - более 5 лет. Всем пациенткам проводилось гинекологическое, а также биохимическое, цитологическое, бактериоскопическое и УЗИ (ультразвуковое исследование). Состояние пациенток оценивалось по шкалам нейровегетативных, метаболических, психоэмоциональных расстройств и выражалось в модифицированном менопаузальном индексе (ММИ). 9 пациенток имели слабую степень выраженности синдрома, а 16 - умеренную. Следует отметить тот факт, что с увеличением давности перенесенной операции не отмечалось уменьшения выраженности синдрома постовариэктомии. У всех наблюдаемых женщин с помощью ультразвукового сканирования были определены размеры щитовидной железы. Согласно современной классификации зоба (ВОЗ, 1994) (3) увеличение щитовидной железы I степени обнаружено у 63,5% женщин 1-й группы, 64,7% - 2-й и у 60% - 3-й группы. Лабораторные исследования (анализ крови, показатели гемостаза, уровень глюкозы) не обнаружили каких-либо патологических изменений. Содержание микроэлементов в волосах определяли нейтронно-активационным методом в Институте Ядерной Физики Академии наук Республики Узбекистан. Прядь волос срезали ножницами у корня с затылочной части головы. Инструментальный нейтронно-активационный анализ позволяет определить в одном образце более 20 элементов. При этом для их определения необходимы многократные облучения и достаточно длительное время измерения. Для определения содержания элементов по нуклидам с различными периодами полураспада применяются различные временные режимы анализа (время облучения, остывания, измерения). Использованные методики нейтронно-активационного определения микроэлементов. Таблица 1. Уровень микроэлементов в волосах обследованных женщин Определение натрия, хлора, марганца, меди и йода. Образцы вместе с эталонами упаковывали в полиэтиленовый контейнер и облучали в вертикальном канале реактора потоком нейтронов в течение 15 сек. Измерение наведенной активности проводили дважды - через 5-10 мин после облучения для определения йода и хлора и через 2 ч для определения натрия, меди и марганца. Определение кальция, брома, золота, лантана и урана. Те же образцы заворачивали в алюминиевую фольгу и облучали в мокром канале реактора в течение 15 ч. Измерение наведенной активности проводили через 7 дней после облучения по соответствующим нуклидам. Определение скандия, хрома, железа, кобальта, цинка, селена, серебра, рубидия, сурьмы и ртути. Для определения содержания перечисленных элементов облученные в течение 15 ч пробы измеряли через месяц после облучения по соответствующим радионуклидам. Все измерения проводили на германиевом детекторе и спектрометрическом тракте. Таким образом, нейтронно-активационным методом было определено содержание 19 элементов в волосах. Таблица 2. Распространенность дисбаланса микроэлементов среди обследованных женщин Результаты и обсуждение Полученный микроэлементный спектр волос у пациенток с субтотальной и тотальной овариэктомией представлен в табл. 1. Достоверного различия в концентрации микроэлементов в волосах не было выявлено. Очевидно, это связано с тем, что все пациентки проживали в одной и той же биосфере. Из табл. 2 видно, что наиболее распространен дефицит йода, что согласуется с данными отечественных авторов [5, 13]. Довольно часто встречается избыток йода, приводящий к состоянию гипертиреоза [14]. Следующим наиболее распространенным микроэлементозом является дефицит хрома (87,5% в 1-й группе, 64,9% во 2-й и 50% в 3-й). Это может явиться причиной изменения толерантности к глюкозе [14]. Наши пациентки (1-я и 2-я группы) подвергаются двойному риску нарушения толерантности к глюкозе с последующим развитием гипергликемии благодаря снижению уровня половых гормонов в крови и дефицита хрома. Дефицит кобальта обнаружен у 87,5% женщин из 1-й группы, 47,2% - 2-й и 60% - 3-й группы. Дефицит кобальта снижает функцию щитовидной железы [2, 14]. Повышенное содержание марганца (25% в 1-й группе, 17,7% во 2-й и 20% в 3-й) вместе с дефицитом кобальта способствуют распространению эндемического зоба [12]. Ряд авторов обнаружили коррелятивную зависимость между распространением зобной болезни и аномалиями содержания в окружающей среде фтора, брома, кальция, марганца, кобальта, стронция, цинка, молибдена, хрома, меди и ртути [6, 8, 9]. Экспериментальными исследованиями доказано, что дисбаланс кальция, бора, кремния, теллура, хлорида кобальта может привести к развитию зоба [19]. Гормональные исследования функции щитовидной железы наших пациенток показали (табл. 3), что у 5 женщин 1-й, 9 - 2-й и 6 - 3-й группы наблюдается гипотиреоз. У одной пациентки из 1-й и двух из 2-й группы обнаружен гипертиреоз. Таблица 3. Концентрация гормонов щитовидной железы у женщин с гипотиреозом Таблица 4. Концентрация гормонов щитовидной железы после 6 месяцев комбинированной терапии Недостаточность марганца усугубляет и ускоряет развитие остеопороза [10, 14] у женщин в эстрогендефицитном состоянии после субтотальной или тотальной овариэктомии. Дефицит кальция в волосах говорит об интенсивном вымывании его из костей наших пациенток и подтверждает развитие остеопороза у них. Однако в наших наблюдениях встречается и избыток кальция в волосах. По литературным данным [14,15], повышение содержания кальция в волосах отмечается у людей с гиперфункцией щитовидной железы. С лечебной целью пациенткам были рекомендованы гормональные препараты: натуральные эстрогены (прогинова) и комбинированные эстроген-гестагены (климен, климонорм, циклопрогинова). Заместительная гормональная терапия (ЗГТ) значительно улучшила самочувствие наших пациенток. Показатели крови (общий анализ, гемостаз, уровень глюкозы) через 6 мес терапии оставались в пределах нормы. Кроме ЗГТ, больные принимали тиреоидин, L-тироксин или мерказолил в зависимости от характера нарушения функции щитовидной железы, которые назначались эндокринологом, и поливитамины Centrum LEDERLE, содержащие микроэлементы, дефицит которых был обнаружен в волосах. Прием препаратов, корригирующих функцию щитовидной железы, без нормализации микроэлементного обмена не оказал положительного действия на функцию щитовидной железы, уровни гормонов мало отличались от исходных показателей. Гормональные исследования на фоне ЗГТ, приема тиреоидина, L-тироксина или мерказолила и поливитаминов показали улучшение функции щитовидной железы (табл. 4). Таким образом, у женщин после субтотальной и тотальной овариэктомии имеет место дисбаланс микроэлементов, который вместе с дефицитом йода и половых стероидов способствует нарушению функции щитовидной железы. У женщин с субтотальной овариэктомией микроэлементоз выражен менее ярко, нежели у больных с двусторонним удалением яичников. Гипотиреоз более выражен у пациенток с микроэлементозом вне зависимости от того была ли односторонняя или двусторонняя овариэктомия. Применение препаратов, корригирующих функцию щитовидной железы, на фоне микроэлементоза не оказывает положительного эффекта. После уточнения характера дисбаланса микроэлементов рекомендуется в комплексе с ЗГТ проводить коррекцию нарушения микроэлементного обмена у женщин, проживающих в регионе зобной эндемии. Добавление микроэлементов и ЗГТ нормализует функцию щитовидной железы и ликвидирует симптомы синдрома постовариэктомии. Д.Ш. Азизова Научно-исследовательский институт акушерства и гинекологии, Ташкент, Узбекистан Литература 1. Авцын А.П., Жаворонков А.А., Риш А.М., Строчкова Л.С. Микроэлементозы человека. М: Медицина 1991; 496. 2. Велданова М.В. Роль некоторых струмогенных факторов внешней среды в возникновении зобной эндемии. Микроэлементы в медицине 2000; 1: 17-25. 3. Велданова М.В. Дефицит йода у человека. Микроэлементы в медицине 2000; 2(1): 6-10. 4. Касаткина Э.П., Шилин Д.Е., Петрова Л.М. и др. Йодное обеспечение детского населения на юге центрально-черноземного региона России. Пробл эндокринол 1999; 45: 1: 29-34. 5. Каттаев С.К. Изучение динамики распространения эндемического зоба и нарушений физического развития детей и подростков Сурхандарьинской области: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. Ташкент 2001; 21. 6. Кашин В.К. Биогеохимия, фитофизиология и агрохимия йода. Л: Наука 1987; 261. 7. Кирсанов А.И., Долгодворов А.Ф., Леонтьев В.Г., Романов В.Д. О возможностях применения комплексного исследования минерального состава внутренних жидкостей и тканей человека для диагностики заболеваний. Клин лаб диагн 1998; 9: 37. 8. Ковальский В.В. Геохимическая экология. М: Наука 1974; 280. 9. Коломийцева М.Г. Геохимические особенности зобной эндемии на Алтае. Географические аспекты некоторых эндемических болезней в Сибири и на Дальнем Востоке. Л: Наука 1968; 61-81. 10. Кудрин А.В., Скальный А.В., Жаворонков А.А. и др. Иммунофармакология микроэлементов. М: КМК 2000; 537. 11. Нугманова Л.Б., Исмаилов С.И., Сайфутдинова Р.Ш. и др. Сравнительный анализ микроэлементного состава волос у жителей Избасканского и Шахриханского районов Андижанской области. Журнал теоретической и практической медицины 2000; 5: 90-93. 12. Покатилов Ю.Г. Биогеохимия элементов, нозогеография юга Средней Сибири. Новосибирск: Наука 1992; 168. 13. Сайфутдинова Р.Ш. Оценка йоддефицитных состояний среди жителей Андижанской области: Автореф. дис. ... канд. мед. наук. Ташкент 2001; 17. 14. Скальный А.В. Микроэлементозы человека (диагностика, лечение). М 1999; 96. 15. Скальный А.В., Кудрин А.В. Радиация, микроэлементы, антиоксиданты и иммунитет. М 2000; 427. 16. Сметник В.П., Ткаченко Н.М., Глезер Г.А., Москаленко Н.П. Климактерический синдром. М: Медицина 1998; 286. 17. Сусликов В.Л. Геохимическая экология болезней. Т.2: Атомовиты. М: Гелиос АВР 2000; 672. 18. Ходжамурадова Д.А. Нарушения репродуктивной системы, обусловленные эндемическим зобом. Педиатрия 2000; 1: 128-133. 19. De-Remigis P. et al. Thyroid volume variation during the menstrual cycle in healthy subjects. Prog Clin Biol Res 1990; 341A: 169-73.