Планета под названием "Хирургия"

История нашего института началась в 1803 г., когда граф Шереметев обратился к императору Александру Павловичу с просьбой утвердить начало строительства в Москве странноприимного дома и получил благословение. Он вложил в дело 2,5 млн золотых рублей. Шереметев уделял большое внимание строительству. Вначале оно не совсем удовлетворяло графа, и он вызвал из Петербурга архитектора Кваренги. Те два крыла, которые сохранились и поныне, ротонда в центре, колоннада - все это творение великого мастера. Графу хотелось создать красивый памятник, посвященный его жене Прасковье Ивановне Жемчуговой-Ковалевой (в прошлом крепостная актриса его домашнего театра, рано ушедшая из жизни).

Вскоре был построен комплекс зданий, который стал больницей для неимущих. Здесь сочетались благотворительная деятельность с медицинской помощью и церковным окормлением пациентов. По некоторым сведениям, в 1812 г. в больнице располагался офицерский медицинский госпиталь. В нем какое-то время пребывал знаменитый французский хирург Лорей, что, по-видимому, и спасло здание от пожара.

Так было до революции. После 1918 г. здесь открыли больницу, а в 1919 г. организовали первую медицинскую станцию скорой помощи, так как до этого кареты скорой помощи были лишь при полицейских участках, которые поставляли сюда пострадавших и больных. Станция предопределила появление на ее базе нынешнего института, который в 1923 г. стал называться Институтом травматологии и неотложной помощи им. Н В. Склифосовского. Сам Николай Васильевич в этом учреждении не работал, но поскольку директором стал его ученик, он решил отдать дань своему учителю. Имя замечательного русского хирурга и носит наш институт.

Первым главным хирургом НИИ был Красинцев, его сменил Юдин, и уже он создал здесь значительную хирургическую школу. Сергей Сергеевич - выдающийся ученый, который много сделал для развития нашего учреждения. Кабинет, который и сегодня является директорским, кабинет Сергея Сергеевича. Говорят, что здесь висела огромная картина коронации царя Александра III и все считали, что это послужило поводом для ареста Юдина.

Сегодня наш институт - самое крупное медицинское научно-клиническое учреждение. Здесь самый большой коечный фонд, вместе с реанимацией - 1000 коек; самое большое число научных сотрудников - около 500. Мы принимаем в НИИ больше всех больных. В стационаре лечится 23 тыс. пациентов в год и почти столько же принимаем в приемном отделении амбулаторно. В НИИ около 3 тыс. сотрудников, 39 научных подразделений, .... клинических отделений самого разного профиля. В отличие от большинства клиник и НИИ мы многопрофильное учреждение. У нас все неотложное - хирургия, нейрохирургия, кардиология, сосудистая хирургия и гастроэнтерологическая хирургия и т.д. Само название "скорая помощь" подразумевает все неотложные состояния. В том же отделении неотложной кардиологии будет лежать больной не просто с пороком сердца, миокардитом, а в связи с экстремальной ситуацией - инфарктом миокарда, острой сердечной недостаточностью. Если еще 5-6 лет назад этих больных вели как терапевтических, то сегодня самым активным образом вмешиваемся в их состояния: выполняем коронарографию, производим дилатацию коронарных сосудов, а в ряде случае стентируем их, что позволяет обеспечивать нормальный кровоток и спасать пациентов.

Интересно, что за последний год нам удалось подарить, в прямом смысле этого слова, вторую жизнь двум молодым людям с разрывом коронарных сосудов сердца в результате травмы. Раньше бы они были обречены, а теперь живут. У нас два года работает отделение коронарной хирургии, там успешно оперируют сложных больных. В этом году, например, был прооперирован больной с разрывом сердца, такие случаи практически всегда заканчиваются смертью, а нашим врачам удалось спасти человека.

В последние годы в институте стало работать отделение трансплантации печени. Многие спрашивают, причем здесь скорая помощь, причем здесь институт Склифосовского. А дело в том, что именно в нашем учреждении в свое время было открыто отделение печеночно-почечной недостаточности. Сначала врачи научились лечить пациентов с такой патологией, они стали жить по 3-6 месяцев, потом по году. Но в большинстве случаев эта мера временная. А хороший результат можно было ожидать при той же трансплантации печени. Имея большой клинический опыт, мы обратились к правительству Москвы за содействием в организации и открытии такого отделения. Нас поддержали. Считаем, что это необходимо и с организационной и экономической точек зрения. Ведь если этого не будем делать мы, то люди либо сами поедут лечиться за рубеж, увозя от нас деньги, либо государство должно будет оплачивать их лечение. А пересадка печени - дорогостоящая операция

Наши традиционные отделения - хирургии, травматологии - были значимы всегда. В последние годы удалось добиться в работе лучших результатов. Они достигнуты благодаря хорошей диагностической базе. Так, при желчнокаменной болезни у нас уже несколько лет нет летальности. Традиционно работает отделение гастроэнтерологической хирургии. Это в свое время был конек С.Юдина, он успешно лечил осложнения язвенной болезни - кровотечения, разработал тактику, предложил новые способы выполнения элементов операции. Сергей Сергеевич широко применял радикальные вмешательства, на что не решались его современники. Но тогда эта болезнь была уделом в основном молодых, сейчас ей подвержены все больше и пожилые. В НИИ сегодня существуют иные подходы в лечении этой патологии, появились препараты, которые прекрасно лечат язвенную болезнь консервативно.

Много сделано за последние годы в травматологии. Хирурги овладели операциями на связочном аппарате, проводят артроскопические операции, когда в сустав вводится эндоскопический прибор и через маленький прокол восстанавливается связочный аппарат, удаляют мениски.

Поразительные изменения за короткий срок произошли в медицине, в частности в хирургии, по сравнению с тем временем, когда я начинал ею заниматься. Прежде всего это касается диагностических, лечебных возможностей, появились новые очень активные медикаменты. Но все же главное - добросовестность врача. Ничто не спасет больного и престиж доктора - ни новая техника, ни новые аппараты, если врач не будет исповедовать нравственные категории. К этому всегда призывали нас все великие предшественники.

Наш институт воспитал целые школы хирургов. Среди них профессора Д.Арапов, П.Андросов, А.Бочаров. Кстати, П.Демихов тоже работал в нашем институте. Это яркая личность, оригинальный человек. Когда Барнард впервые выполнил пересадку сердца, то первый, кому он направил сообщение об этом, был Демихов. В связи с этим хочется напомнить еще кое-что. Часто нас спрашивают, почему пересадками занимаются в нашем институте. Но люди забывают, что первая трупная ткань была пересажана в этих стенах - переливание трупной крови сделал С.Юдин, это был тот самый момент, когда "мертвый спасает живого". Мы пользуемся данным методом и сейчас, это один из резервов донорства. Уделяем большое внимание кровосберегающей хирургии. В последние годы в институте создана служба трансфузиологии.

Нельзя не сказать об ожоговом центре. Это отделение переведено в новый корпус, прекрасно оборудовано.

Нейрохирурги лечат сосудистые заболевания мозга, аневризмы головного мозга, мы занимаем одно из первых мест в стране по борьбе, и небезуспешной, с этими заболеваниями. В последнее время используем западные технологии при лечении позвоночника. Результаты неплохие. Вообще медицина и хирургия в частности требуют немалых затрат, и я убежден, что для правительства Москвы это одна из серьезнейших статей расходов, но оно с пониманием относится к нам и позволяет медикам постоянно внедрять новые технологии. По-новому работает лабораторная служба. Еще несколько лет назад многие аппараты делали штучные анализы, сегодня на них выполняется большое количество исследований, они более точны и эффективны.

В институте проводится огромная научно-исследовательская работа. На нашей базе проходит ежегодно до 12 конференций, в том числе и международных, обучается до 600 человек - клинические ординаторы, аспиранты, интерны. У нас выходит ежегодно до 600 печатных работ, защищается до 10-12 диссертаций.

Самое сложное в профессии руководителя такого огромного учреждения - взаимоотношения с людьми. Коллектив очень большой, он неоднозначный, среди коллег - профессора, заслуженные врачи, деятели науки. Как для каждого из них создать надлежащие условия работы, никого не обидеть? Если что не так, они здесь не задержатся, уйдут в другие клиники. Вот и приходится ломать голову. У врачей, как и у людей других профессий, особенно когда приходится возвращать пациентов к жизни, бывают и неудачи, и ошибки. Но все-таки радостей больше.

Александр ЕРМОЛОВ,

директор Московского городского НИИ

скорой помощи им. Н.В. Склифосовского,

член-корреспондент РАМН.